12 июня 2013
Поднявшись на нужный этаж в пустом просторном лифте, Маша неуверенно шагнула в прохладную империю Антония Смоленского, где была поприветствована улыбчивой секретаршей по имени Рита.
— Здравствуйте, — сказала Маша, доставая из сумки заграничный и гражданский паспорт. — Милана сказала, что мне надо прийти сюда и… я Маша.
— Добрый день, Мария, подождите, пожалуйста, несколько минут, — Рита взяла оба паспорта и начала делать копии.
Маша опустилась на синий диванчик и посмотрела по сторонам. Нейтрально-серые стены были украшены фотографиями строящихся объектов, чёрная дверь была загадочно закрыта, на столе Риты стоял монитор Apple и перекидной календарь с тем же логотипом компании, что был изображён на визитке, тёмный пол не отличался ничем примечательным, а новый маникюр уже немного раздражал Машу своими мелкими несовершенствами.
Она сделала глубокий вдох, пользуясь кратковременной передышкой, чтобы прийти в себя. В воздухе витал аромат крепкого кофе и чего-то приятно свежего. Атмосфера успокаивала нервы, накалённые до предела разговором с теперь уже бывшим работодателем, который выразил весьма гневное недовольство по поводу увольнения Маши и предсказуемо лишил её июньской зарплаты. К этому добавились её собственные мысли, исполненные сомнений и волнений, в результате чего Маша даже проехала одну остановку на метро, а потом полчаса искала нужный ей дом, хорошо зная адрес.
Вчера всё казалось сказкой, а сегодня появилось столько пересечений с реальной жизнью, что это начинает напрягать. Тот самый случай, когда надо, не раздумывая, вышагнуть из своей зоны комфорта и пересмотреть свою картину мира. Надо, но страшно. Страшно от того, что я не дотягиваю даже до рамки этого шедевра, что уж говорить о месте на холсте. Я прекрасно осознаю свои границы и свою значимость в этом мире, и то, что Милана зафоловила меня в Instagram, ничуть не облегчает ситуацию.
Теперь мне ужасно неловко за все свои полусонные селфи, фото еды и хомячков, маникюров и ног, любимых зданий и московских закатов, некоторые из которых Милана лайкнула. Значит, она всё это видела, и удалять уже поздно — надо было думать раньше. Вот у неё — идеальная страничка. Ничего лишнего, ничего личного. Даже то, что кажется очень личным, подано так, что можно смело публиковать эти фотографии на страницах глянца. А у меня…
Маша вновь попробовала натянуть улыбку а-ля Милана. Примерить маску оказалось не так сложно, как зафиксировать мышцы лица в одном положении. Улыбка исчезла уже через несколько секунд, когда Маша отвлеклась на свои мысли. Стоп. Главное — не забывать, что это — моё самое комфортное состояние.
Я улыбаюсь, потому что счастлива. Я счастлива, потому что улыбаюсь. Я улыбаюсь, потому что моё будущее совершенно не предсказуемо и уже давно вышло из-под контроля моего рационального рассудка. Ввязалась в этот сюрреализм по глупости, а теперь совесть не позволяет выкрутиться, да и любопытство уже просто зашкаливает, разбуженное бессонной ночью интернет экскурсий по Эмиратам…
Неожиданно загадочная чёрная дверь распахнулась, и из кабинета вышел высокий блондин в тёмно-синем деловом костюме.
— Рита, меня не будет полчаса, — он скользнул по Маше быстрым взглядом.
— Хорошо, Антоний Георгиевич. Я как раз оформляю документы Миланы Георгиевны и Марии Станиславовны.
Услышав своё имя в одном ряду с именем Миланы, Маша вновь ощутила свою полную неуместность и опустила глаза.
— А, так вот как выглядит новый благотворительный проект моей сестры! — оживился Антоний. — Московская Золушка Маша.
Его слова больно ударили её и без того уязвленные чувства, и Маша гордо встала с дивана.
— Сиди.
Холодный голос, исполненный властного рассудка, остановил её эмоциональный порыв, и она встретилась взглядом с синими глазами Антония Смоленского.
— Теперь ясно, почему Милана считает тебя своей лучшей подругой. Обе одинаково нервные. Ты немая? — спросил он с улыбкой.
— Вы грубите, — с достоинством ответила Маша.
— Если правда ранит, защищайся фальшью, — посоветовал Антоний.
— Не умею врать, — призналась Маша, разглядывая свои кеды.
— Пора бы научиться. Сколько лет?
Он взял её гражданский паспорт, лежавший на столе Риты, и открыл его. Затем посмотрел на Машу.
— В жизни ты выглядишь лучше.
Маша промолчала, борясь с желанием бросить всё и покинуть эту унизительную сцену, к которой она была меньше всего готова.
— Всё готово, Мария Станиславовна, — пришла на помощь Рита. — Подпишите здесь, пожалуйста.
Почувствовав облегчение, Маша встала с жёсткого дивана, поставила свою роспись внизу какого-то документа и забрала свой паспорт.
— Спасибо вам, — улыбнулась она и, не оглядываясь, направилась к лифту.
Но желанное одиночество оказалось нарушено неожиданной компанией Антония Смоленского, который вошёл вслед за ней. Маша отвернулась от него, сильно напомнив себе морскую свинку, забившуюся в дальний угол клетки.
— Не хотите выпить нефти? — неожиданно предложил спокойный мужской голос, утративший былой холод.
— Что? — спросила Маша, против воли обернувшись и посмотрев в притягательно синие глаза Антония.
— Кофе — это второй по продаваемости продукт в мире. После нефти. Это энергия для людей, а вам не помешает немного бодрости.
Такой же странный и спонтанно заботливый, как его сестра.
— Почему вы перешли на «вы»?
— Чтобы перейти на «мы». Так что, выпьем кофе?
— Нет, — нехотя сказала Маша.
— Поясните, какое это «нет»: женское, детское или обоснованное?
Она улыбнулась.
— Это обиженное «нет». Я сейчас не готова к кофе, — сказала Маша и зачем-то добавила. — Может, потом? В другой раз?
— Я решаю, когда сейчас, а когда потом, — заключил Антоний. — У вас нет других планов.
Опасно самодостаточный тип.
— Это не вопрос, да?
— У вас вопрос, у меня ответ, — улыбнулся он. — Полчаса на нефть в этом случае — необходимая мера.
— Вы знаете, что люди пишут картины нефтью? — зачем-то спросила Маша.
— Вы любите искусство? — спросил Антоний.
Они вышли из лифта.
— Я люблю необычности, — призналась Маша. — И собак.
©Smolenskaya.Moscow Все права защищены. Любое копирование текста возможно только с разрешения авторов. Если Вы хотите использовать текст, пожалуйста, напишите нам.
КУПИТЬ электронную / бумажную КНИГУ
«Поэзия Опыта». Избранные моменты
- С такой фигурой можно быть дурой…
- Неуверенные люди не водят Гелендваген
- Новый благотворительный проект — московская Золушка Маша
- Ни один художник не передаст оттенки завершающегося чувства
- Али разговаривал с Машей, а Милана молчала и улыбалась
- Дорога в Милан помогла подумать обо всём и успокоиться
.