56. Звёзды – это наши мечты. Они так сияют и так манят…

23 апреля 2008

— Можно учиться на автогонщика во Франции, – помедлив, сказала Милана. – Я погуглила. И в Барселоне тоже.

— Знаю, – он улыбнулся. – Но в некоторых случаях лучше быть кем-то, а в некоторых – лучше кем-то не быть, Принцесса.

— Por que? – Милана удивлённо посмотрела на него.

— И здесь, и во Франции моё имя – не пустой звук. В Италии будет проще, меньше стороннего влияния.

Да. Меньше стороннего влияния, лишнего внимания к моему пути, больше свободы. Это моя игра, не хочу, чтобы слышались отголоски старых правил и вновь виднелись контуры оставленных границ. Не хочу быть тем самым Леграном. Хочу быть просто собой. Вне сложившегося имиджа и навязанного контекста. А Милана, видимо, хочет, чтобы я учился во Франции. Такая милая в своих намёках.

Они устроились на диване на палубе яхты, обложившись подушками и укрывшись пледом. Ночь была свежей и прохладной. Звёздное небо казалось таким близким. Милана смотрела вверх, положив голову ему на плечо.

— Знаешь, Макс, мне кажется порой, что звёзды – это наши мечты, – улыбнулась она.

— Глупенькая. Звёзды – это небесные тела. Им нет дела до нас.

Милана рассмеялась.

— Tal vez. Но они так сияют и так манят, совсем как мечты.

Он задумчиво посмотрел вверх. Может, в чём-то мечты похожи на звёзды. Вот только звёзды недостижимые, а мечту можно осуществить. Некоторые мечты, точнее. Мою мечту, короче.

— Как думаешь, они смотрят на нас? – спросил Макс через некоторое время. – Или это только мы на них с земли глазеем.

— Мне кажется, смотрят. И подмигивают, – подумав, ответила Милана.

Типа улыбка фортуны? Интересно. Макс стал пристально разглядывать такой знакомый ковш Большой Медведицы. Звёзды смотрели на него свысока и не спешили подмигивать.

— А кому они подмигивают?

— Тем, кто правильно смотрит, – Милана пристально смотрела вверх. – Или просто, когда у них настроение весёлое.

Так. У Миланы, похоже, настроение весёлое. А у меня уже мысль давно утеряна – заблудилась где-то на Млечном пути.

— Весёлое настроение у звёзд? У неодушевлённых космических объектов? – переспросил Макс, не скрывая иронии.

Милана посмотрела на него, улыбнулась, и с самым серьёзным видом продолжила.

— А кто сказал, что они неодушевлённые?

— Ну, учёные, – ответил он, пытаясь вернуть мыслям рационально адекватный оттенок.

— Учёные, – повторила Милана и задумалась. – Очень субъективный у них угол обзора, прицельно узкий взгляд – я бы не стала им доверять. Телескопы, микроскопы… В глубинах космоса родились атомы, давшие нам глаза, которыми мы смотрим в телескопы на звёзды… Мы видим то, что хотим видеть, а учёные обречены смотреть на мир сквозь линзы устоявшихся теорий, скептицизма, прагматики, критичности и атеизма. Для меня звёзды – одушевлённые. Мы же говорим, что они рождаются и умирают. Bastante.

Он рассмеялся.

— Хочешь сказать, что земля плоская и стоит на трёх китах, а солнце ездит по небу в колеснице?

Она снова посмотрела на пленительно прекрасные созвездия.

— Не-а, я читала книжки, Макс. Я не отрицаю объёмность и многогранность мира. Просто считаю, что многое нельзя объяснить однозначно. И судить категорично ни о чём нельзя. Всё искажается нашей человеческой субъективностью. Два глаза, две руки, два уха… И одна голова, знающая всё обо всём!

Интересная система мировосприятия.

— То есть, хочешь сказать, что нет добра и зла. И плохих людей?

— Всё есть. Как звёзды, всё это существует. Но только каждый из нас видит это по-своему. У всех своё зло. Людей вообще не могу судить. Мы все такие разные…

— Ну а преступники?

— А преступники преступили границы, там уже другая история, – улыбнулась она.

— Мы с тобой тоже преступаем границы, – Макс поцеловал её. – Как думаешь, что нас ждёт? Тебя. Меня. Мечту.

— Новые границы, – ответила Милана.

— Нет, хватит уже границ, – поморщился он.

— Макс, мир состоит из границ. Даже у Ибицы есть границы. Как минимум, территориальные…

— Ну, территориальные границы не в счёт, – он улыбнулся и снова посмотрел на звёздное небо. – Мне не нравятся другие границы. Ограничивающие, понимаешь?

— Да брось, они нужны нам. Границы и рамки вдохновляют на сопротивление, на развитие. Мы отходим от одних берегов и стремимся к другим. Жизненное путешествие такое.

Ей удобно рассуждать – она сама себе ставит границы. Свободная путешественница такая. Если что и тяготит, так это багаж. Но она любит ездить налегке. Не грузится ошибками и опытом, извлекает из жизни только самое ценное и яркое и раскладывает концентрированные экстракты по своим секторам.

И ей всегда есть куда вернуться, если вдруг ошибётся, если устанет идти вперёд – дома её всегда ждут понимающие родные. А мне вернуться будет некуда. С точкой невозврата мечта эта.

— Ты такой милый, – неожиданно сказала Милана, глядя ему в глаза.

Не хочу быть милым. Я дерзкий и решительный.

— Милые – каймановые крокодильчики. А я обалденный, не забывай.

Она рассмеялась, он поцеловал её. Искренние чувства на виду у звёзд – молчаливых, вечных и таких загадочных свидетелей наших жизненных скитаний. Если жизнь – это путешествие от одной границы к другой, то сейчас у нас – пауза.

Прямо сейчас мы можем наслаждаться этим редким ощущением безграничной свободы. Под бездонным ночным небом, легко качаясь на волнах, недалеко от берега, но всё-таки вне рамок и вне времени.

Предыдущий эпизод: 55. Знаю, что люблю, и не окружаю себя ненужным. Bentley хочу

Следующий эпизод: 57. Мы вместе на «Формуле». Всё так правильно и так волшебно

56. Звёзды – это наши мечты. Они так сияют и так манят…

Оглавление. Часть 2

Все эпизоды